Иммунная система общественного организма начинает функционировать

Беседа с сопредседателем движения «Народный Собор» о судебном процессе над устроителями выставки «Запретное искусство-2006» …

— Олег Юрьевич, судебный процесс по делу Самодурова и Ерофеева — устроителей богохульной выставки «Запретное искусство-2006» в музее имени Сахарова, длящийся уже несколько лет, подходит к концу. 12 июля должен быть оглашен приговор. Прокурор запросил для подсудимых по три года колонии-поселения. «Народный Собор» был одним из главных заявителей, требовавших возбуждения этого уголовного дела. Поделитесь своими впечатлениями о ходе судебного процесса.

— Весной 2007 года, посетив эту выставку, я направил свое заявление с требованием привлечь ее организаторов к уголовной ответственности за разжигание межнациональной вражды и хулиганство. Меня поддержал целый ряд общественных организаций и граждан, также направивших аналогичные заявления в правоохранительные органы. В итоге в июне 2007 г. было возбуждено уголовное дело по 282 статье УК РФ (возбуждение ненависти или вражды). 13 мая 2008 г. обвинение по этой статье было предъявлено директору центра им.Сахарова Юрию Самодурову. А чуть позже — куратору выставки «Запретное искусство-2006» Андрею Ерофееву.

— Напомните, что представляли собой экспонаты этой скандальной выставки и почему вы решили обратиться в прокуратуру?

— А как иначе должен реагировать на подобные мерзости нормальный человек? Представляете, заходите вы на выставку, проходящую под эгидой Государственной Третьяковской галереи, хотите посмотреть шедевры современного искусства. И какие же шедевры вы там видите? Это металлическая статуэтка — композиция из трех вертикально стоящих друг на друге букв, образующих нецензурное слово, изображения гомосексуального совокупления генерала с солдатом на фоне стоящего строя солдат, сопровождающееся издевательской надписью «Слава России!»… По стенам развешана какая-то мазня, которую картинами-то назвать трудно, сопровождающаяся нецензурными надписями… И это — высокое искусство, которое сейчас защищают каспаровские либералы и разные «знатоки» живописи? На мой взгляд, необходимо было возбудить уголовное дело еще и по статье « хулиганство», а все эти «экспонаты» изъять как орудия преступления. Я об этом следователю говорил. Он со мной соглашался, что основания для этого есть, но, к сожалению, дело возбудил только по 282 статье — за возбуждение религиозной вражды. Был на этой выставке представлен и целый ряд откровенно богохульных картин и изображений: например, Христос с головой Микки-Мауса и многие другие. Об этом уже много писалось в СМИ.

— Расскажите, как себя вели подсудимые?

— На протяжении всего процесса они работали на западные СМИ, пытались изобразить судебный процесс как некое преследование за инакомыслие, уверяли всех, что инициировало их уголовное преследование не российское общество, а Кремль, Церковь, некие таинственные силовые структуры… Банальные злостные хулиганы и богохульники хотели выглядеть этакими невинными овечками.

— А было ли с их стороны хоть какое-то раскаяние за совершенное?

— Раскаяния в них я не увидел ни в начале, ни в конце судебного процесса. На протяжении всего этого периода времени Самодуров и Ерофеев вели себя нагло, я бы даже сказал, вызывающе дерзко. Виновными они себя не считают. Наоборот, даже кичились совершенным, постоянно вопрошая: «А что мы такого сделали? За что нас судят?» При этом тот же Самодуров с гордостью рассказывал на суде, как и куда он собственноручно ставил металлическую скульптуру из трех букв, образующих нецензурное слово, с довольным важным видом описывал другие детали подготовки этого богохульства.

— Но в прессе проходили сообщения, что на последнем судебном заседании один из подсудимых извинился перед теми, кого мог обидеть этой выставкой…

— Все их извинения выглядят примерно так: «Да, мы нагадили у вас перед дверью. Если кого-то мы этим обидели, что ж, простите нас, хотя мы и не понимаем, за что нам извиняться. И впредь не обещаем не совершать чего-то подобного…» Повторяю, у этих людей нет ни тени раскаяния. Я еще осенью прошлого года во время допроса в суде в качестве свидетеля предложил двум этим типам извиниться за содеянное, но они оба стали бурно возмущаться: «Не надо вот этого! Мы себя виновными не считаем!» Они и сейчас уверяют, что ничего особенного не совершали. Короче, закоренелые, злостные, махровые провокаторы. Мало того, есть серьезные основания считать, что если эти граждане останутся на свободе, то вполне способны вновь совершить нечто подобное. Я думаю, что они до последнего не верили в возможность реального наказания. Считали, что отделаются опять штрафом и порицанием. Три года колонии-поселения, которые запросил для них прокурор, стали для этих личностей холодным душем.

— Скажите, а зачем, по вашему мнению, они устраивают подобные провокационные выставки? Хотят прославиться, получить, хоть и скандальную, но известность?

— Не только. Еще и прощупывают границы народного терпения. Через таких вот провокаторов от искусства определенные силы пытаются зондировать общественное мнение, проводить замеры того, насколько наше общество уже морально-нравственно разложилось и готово к дальнейшему разрушению.

— А что это за силы?

— А вы сами посудите. Одним из главных спонсоров «Сахаровского центра», где регулярно устраивались все эти провокационные выставки, были некие неправительственные фонды, находящиеся в США. А кто платит, тот, как известно, и заказывает музыку.

— Защитники Самодурова и Ерофеева часто задают вопрос: «А где же границы дозволенного в искусстве?»

— Да, этой демагогией подсудимые и их адвокаты пытались заниматься и во время судебного процесса. Границы дозволенного определены действующим уголовным законодательством России. На самом-то деле всевозможные самодуровы-ерофеевы эти границы прекрасно знают. Ведь никто из этой публики не пытается ёрничать, например, на тему холокоста. Знают, каковой будет мгновенная соответствующая реакция и последствия для их карьеры. А вот когда дело касается христианских святынь, здесь для них нет ничего святого и недозволенного. Наоборот, прямо просто состязаются в том, как побольнее оскорбить и унизить христиан, при этом невозмутимо невинно улыбаются: «А что такого мы сделали?» Подобные типы чрезвычайно опасны для общества. Они социально опасны тем, что своими выходками провоцируют межрелигиозную вражду. Во время суда их адвокаты старались выпытать у меня, почему я, православный христианин, оскорблен также и антимусульманскими изображениями, представленными на выставке «Запретное искусство-2006». Пришлось им подробно объяснять, что государство наше — многонациональное и многоконфессиональное. И нам не нужны волнения, подобные тем, что были в Дании из-за антимусульманских карикатур, не нужна дестабилизация нашего общества.

— Что же это за адвокаты-то такие?..

— Среди них есть очень прелюбопытные типы. Например, адвокат Анна Ставицкая. Известна тем, что защищает шпионов, предателей Родины, террористов. Из открытых источников информации известно, что эта дама еще после окончания ВУЗа стажировалась в «Датском центре по правам человека». Затем стала тесно сотрудничать с «Центром содействия международной защите», взаимодействующим и получающим гранты от известного американского «Национального фонда поддержки демократии» (НЕД), созданного и финансируемого Госдепом США. И вот эта личность во время судебного процесса взахлеб, с упоением пыталась меня уличить в каком-то экстремизме, фашизме. Очевидно, дамочка имела ввиду мое участие в защите Верховного Совета России, расстрелянного из танков в 93-м на глазах у всего мира по приказу любимца американской демократии Ельцина. Ведь для этой либеральной публики русский патриотизм и фашизм — одно и то же. Ярлыки они различные клеить любят и умеют. Вообще, Ставицкая, бывшая барабанщица рок-группы, в институте еще и логику, видимо, плохо изучала. Так, говоря о моем участии в 90-е годы в якобы экстремисткой, фашистской организации, она тут же сообщала вслух, что я еще при этом неоднократно участвовал в выборах в Госдуму России. У нас, как известно, в политику экстремистов и фашистов не пускали, ни в 90-е, ни после. Впрочем, возможно, Ставицкая просто слишком долго жила в Америке и этих российских нюансов не знала. Мне пришлось публично объяснять ей, кого сейчас большинство населения России считает либеральными фашистами…

— Какова была линия защиты подсудимых?

— Первоначально они попытаться представить ситуацию так, как будто мы сами распространили в интернете эти гадкие антихристианские и богохульные изображения и тем самым разожгли межнациональную вражду. Но нам удалось приобщить к материалам дела документы и материалы, опровергающие это: публикации из либеральных интернет-изданий и газет с соответствующими фотографиями, рекламировавшие эту гадкую выставку. Да и многие свидетели рассказывали о том, как, например, радиостанция «Эхо Москвы» зазывала в «Сахаровский центр» людей: « Приходите на выставку — там будет клёво!» Вообще, если вначале судебного процесса подсудимые старались вести себя чинно, важно, то уже в самом конце они просто начали откровенно хамить. Примечательно, что даже те, кто пришел их поддержать, увидев такое и вникнув в суть процесса, просто опускали головы от стыда за тех, кого намеревались защищать. Так, распоясавшиеся подсудимые постоянно обзывали всех заявителей и в первую очередь «Народный Собор» фашистами, православными мракобесами, маргиналами. Под конец эти балаганщики, сорвавшись на истерику, договорились даже до того, что стали меня и других инициаторов возбуждения против них уголовного дела называть уголовниками, сидевшими в тюрьме — т.е. откровенно лгать и клеветать, превращая суд в настоящий балаган. Представить нас малообразованными маргиналами, не разбирающимися в современном искусстве людьми — это была еще одна линия защиты. Помогали им вовсю в этом и либеральные СМИ. Одна газетенка даже написала, что у меня и высшего-то образования нет, оказывается. Хотя достаточно зайти в интернет и убедиться в обратном. Более двадцати лет назад я окончил судебно-прокурорский факультет одного из лучших ВУЗов СССР. Моими преподавателями были многие светила советской юриспруденции. На одно из последних заседаний подсудимые пригласили в качестве эксперта вообще какого-то одиозного реликта. Представившись специалистом в области психиатрии, он заявил, что все православные заявители и лица, обвиняющие Самодурова и Ерофеева — более 500 человек — его потенциальные клиенты. Затем, покосившись на побагровевшего прокурора, спохватился и добавил, что еще есть те, кто индуцирован психически через своих пастырей и соответствующим образом тенденциозно заряжен и настроен. И где только такого чудика раскопали? И подсудимые, и их адвокаты каждому свидетелю задавали огромное количество всевозможных вопросов, стараясь сбить их с толку, запутать в показаниях. Использовали вопросы, содержащие логические ловушки. То есть, как бы ты ни ответил на первый вопрос, на следующих попадаешь в такую ловушку и даешь нужный защите ответ. Допрашивая меня, они пытались утверждать, что я на выставке не был, и все мои показания ложные. Но успеха в этом не добились. Уже в конце, после нескольких часов допроса, я не выдержал и сказал Самодурову, что он изворачивается и ведет себя подобно развратнику-маньяку, который зашел в детский сад, снял там перед детишками штаны, оголил и продемонстрировал свое хозяйство, а когда его поймали, не отрицая содеянного, стал спорить, насколько при этом штаны-то свои приспускал — на 60 или на 70 см. Как будто именно эта деталь и важна.

— Сейчас, в ожидании приговора, подсудимые и их защитники пишут письма в ООН, обращаются к Президенту России с просьбой вмешаться и остановить процесс…

— Вначале Самодуров и Ерофеев вели себя, подобно Остапу Бендеру, когда его с Кисой Воробьяниновым выносили на берег с теплохода после продемонстрированной картины сеятеля: «Да, я так вижу! Давайте дискутировать!» Сейчас, поняв, что шутки закончились, и предстоит отвечать по закону, они проявляют невиданную активность. Но никто из серьезных людей их защищать не собирается. Выставку осудила не только Русская Православная Церковь, но и российские мусульмане, и еврейские организации, которые тоже посчитали ее провокационной. Даже многие крупные либеральные правозащитники, разобравшись в сути происходящего, предпочли не вмешиваться и заявили о своем несогласии с устроителями «Запретного искусства-2006».

— Самодуров и Ерофеев недавно написали даже письмо Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу…

— Да, подискутировать и с ним хотят, видно. Одного суда им мало… Нет, ну это ж какую надо иметь наглость — писать письма человеку, в отношении которого они выкинули такую гадость? Кто забыл — напомню. В центре современного искусства «Винзавод» пару лет назад группа либералов устроила пресс-конференцию в защиту Самодурова и Ерофеева. Я с товарищами тоже пришел туда посмотреть на происходящее. И что же мы увидели? Вся эта кампания: Самодуров, Ерофеев, священник-расстрига Глеб Якунин, Сергей Ковалев, Лев Пономарев и другие подобные личности преспокойно сидели на протяжении нескольких часов и давали при этом интервью на фоне фотографий различных общественных деятелей и представителей РПЦ, под которыми были сделаны оскорбительные, нецензурные надписи. Была там фотография и нынешнего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла (он тогда еще был Митрополитом Смоленским и Калининградским). Мы направляли по данному поводу заявление в прокуратуру. Никто из участников этого «винзаводского шоу» тогда не извинился за произошедшее. И вот сейчас эта наглая публика жалуется Патриарху!

— Сейчас высказываются разные мнения, в том числе представителей Русской Православной Церкви. Есть среди них и те, кто предлагает не наказывать строго Ерофеева и Самодурова, ограничиться, например, лишь штрафом.

— Да, да… И еще пальчиком погрозить… А если серьезно, то это, как правило, люди, плохо информированные о реальном положении дел вокруг данной выставки. Это гражданский процесс. Отвечать подсудимые должны по гражданским законам. Святые отцы учили, как поступать с раскаявшимися грешниками. Здесь важно учитывать, когда они раскаялись — до совершения преступления (передумали и не совершили его), либо после. Если после — то по-христиански их, конечно, можно простить, но это не отменяет для них ответственности по светским, мирским законам за содеянное зло. А в данном конкретном случае, как я уже говорил, и никакого раскаяния-то нет. Раз эти люди пошли до конца, решили проверить нашу правоохранительную систему на прочность — пусть отвечают по всей строгости закона, без всякого там жалобного блеяния и взывания к православному гуманизму. Назвались груздем — полезайте в кузов! К тому же, у Самодурова уже есть одна судимость за организацию подобного богохульства. Он не угомонился. Соответственно, повторное наказание должно быть более строгое. Здесь — как с больным заразным человеком. Чтобы он не распространял инфекцию и не заражал других, требуется его изоляция от общества и лечение. Ерофеев, кстати, тоже не раз был замешан в разных скандальных выставках. Колония-поселение для них — это еще довольно гуманная мера. Фактически — это всего лишь ссылка. Если они твердо встанут на путь исправления, то смогут рассчитывать на досрочное освобождение. А ведь еще лет 20 назад они за демонстрацию хулиганских «шедевров», вроде статуэтки из трех букв, вообще, запросто лет на шесть отправились бы на зону.

— Скажите, а действующего законодательства достаточно, чтобы эффективно пресекать участившиеся разнообразные случаи грубого нарушения общественного порядка?

— На мой взгляд, сейчас требуется серьезное ужесточение уголовного законодательства за преступления, связанные с нарушением общественной нравственности и морали. А то различные провокаторы от «искусства» в последнее время совсем обнаглели — во время концертов снимают штаны и демонстрируют залу свой голый зад, устраивают публичные «пефомансы» с демонстрацией нецензурных надписей, прилюдно совокупляются прямо на сценах театров, а наше правосудие в большинстве случаев на подобное смотрит сквозь пальцы. Дошло до того, что матерщина без всяких купюр постоянно проскальзывает на российских теле- и киноэкранах. Я недавно после очередного подобного случая направил руководству одного из центральных телеканалов письмо (общественное предостережение со ссылкой на закон) о недопустимости демонстрации без купюр фильмов, содержащих ненормативную лексику. Вроде подействовало. Больше такого не допускают. Или вот вышло недавно продолжение известного фильма Никиты Михалкова «Утомленные солнцем-2». Не вдаваясь в дискуссию о его художественном достоинстве, скажу лишь одно — там ведь тоже матерщина откровенная имеется. И это что, тоже пойдет на центральном ТВ без купюр? Впрочем, стоит ли удивляться подобному? Ведь до недавнего времени Министерство культуры России легально выдавало прокатные удостоверения на фильмы с ненормативной лексикой, и только в результате мощного общественного воздействия удалось прекратить это безобразие. Не удивительно и то, что нынешний министр культуры Авдеев, в ведомстве которого все это происходило, так рьяно сейчас пытается защищать Самодурова и Ерофеева и считает, что наказание для них за богохульство и нецензурщину должно быть достаточно мягким… Раньше наши классики киноискусства снимали великолепные фильмы про войну, которые миллионы зрителей не только у нас, но и за рубежом смотрели с удовольствием. Фильмы жесткие, реалистичные, но без всякого мата и пошлости. Мы десятилетиями задавали некий стандарт, были эталоном, законодателями в этой области. А сейчас что? Слепо копируем низкопробные стандартные голливудские шаблоны? В том же «Утомленные солнцем-2» у Михалкова есть одна такая «натуральная» сцена (злые языки говорят, что, по-видимому, навеяна она одним зарубежным фильмом) — умирающий после боя, тяжелораненый окровавленный молодой советский воин просит девушку показать ему грудь. Он женскую грудь никогда, мол, не видел. Та сжалилась, и солдат умер счастливым. Но если уж Михалкову так хочется показать натурализм, то врезал бы себе хорошенько для эксперимента веслом по собственной ноге и проверил, может ли возникнуть у него самого после этого какой-нибудь эротический интерес или нет…

— Вернемся к суду. Марат Гельман недавно заявил, что повторит выставку «Запретное искусство-2006» у себя на «Винзаводе», если приговор для ее устроителей будет обвинительный…

— Ну, это просто шантаж какой-то. Мы немедленно побываем на такой выставке и направим соответствующее заявление в правоохранительные органы. На этом центре «Винзавод» во время выставки «Яблоки падают одновременно в разных садах» на огромных телеэкранах демонстрировалась порнография. По этому возмутительному факту «Народный Собор» обращался в прокуратуру. Был отказ в возбуждении уголовного дела, затем его отмена и новый отказ. Сейчас мы подготовили новое обращение, так как считаем, что в данном случае имеет место факт банального сокрытия преступления со стороны сотрудников правоохранительных органов. Выходка Гельмана, если она состоится на «Винзаводе», будет способствовать тому, что это гнездо разврата будет, наконец, хорошенько протрясено правоохранителями и, возможно, полностью закрыто. Вообще, печально, что такую скандальную личность, как Марат Гельман, недавно «Единая Россия» назначила курировать культурные проекты в регионах. Представляете, какую он культуру народу понесет, защитник матюгов и богохульства? Его назначение — серьезная ошибка единороссов, которую им стоит срочно исправить.

— Накануне окончания судебного процесса по делу Ерофеева и Самодурова в притворе храма святой Татианы при Московском государственном университете была организована выставка «Двоесловие/Диалог». Как вы восприняли эту выставку?

— Как удар в спину тем православным гражданам, которые встали на защиту Матери-Церкви, добиваясь привлечения богохульников из «Сахаровского центра» к ответственности. Что бы там официально ни говорили устроители этой сомнительной выставки, но у нас была своя информация из противоположного лагеря. Защитники Самодурова-Ерофеева очень рассчитывали на это мероприятие, как на последний аргумент для суда в свою пользу. Вот, дескать, нормальные православные идут с ними на диалог, а какие-то маргиналы инициируют уголовное преследование «гениев». Им очень важно было, чтобы именно «Народный Собор» первым поднял шум по этому поводу. Тогда вся либеральная свора бросилась бы на нас с новой силой, обвиняя в некомпетентности, отсутствии культуры, малограмотности, маргинализме и т.д. Объективно, выставка «Двоесловие/Диалог» была выгодна в первую очередь именно защитникам Самодурова и Ерофеева. Но этот вариант у них не прошел. Наши друзья провели переговоры со многими авторитетными деятелями культуры, известными православными священнослужителями, которые дали свою негативную оценку этому сомнительному мероприятию. Мы благодарны дружеским информационным агентствам, сработавшим четко и оперативно, проводившим опросы и регулярно публиковавшем мнения многих известных священников и представителей культуры, в том числе — и входящих в «Народный Собор». Именно благодаря этому план либералов использовать ситуацию с выставкой «Двоесловие/Диалог» в свою пользу провалился. От себя скажу еще по этому вопросу следующее. Я был на выставке «Двоесловие/Диалог». Странное, смешанное чувство осталось после ее посещения. Явного криминала, как это в случае с «Запретным искусством-2006» там, конечно, не было. Пройди такая выставка где-нибудь на «Винзаводе», никто бы её и не заметил. Но здесь — случай особый. Выставка была открыта в храме, фактически, внутри его. Первое, что я увидел, поднявшись по ступеням внутрь храма на второй этаж — это довольно сомнительная композиция — макет православного храма, стоящий на куче яблок. Причем, яблоки были настоящие. Каждый может истолковать это по-своему. Например, как запретный плод… К тому же, здесь же, в полутора метрах стояла коробка, полная гнилых яблок, вынутых из-под яблочного фундамента макета храма. Этот запах гнили распространялся по всей выставке. Получается, что Церковь стоит на непрочном, подгнивающем основании, что ли? Далее — рогожа с надписью «Спасайся, кто может!» с объяснениями автора о ее смысле. Но, вывешенная в храме, эта надпись, когда на нее смотришь издалека, не видя мизерной пояснительной бирки где-то на полу, тоже приобретает двоякий смысл — «Спасайся, кто может», другими словами — «Разбегайся!», «Шухер!». Заходит человек православный в храм, а там такое висит! Зачем верующих смущать-то? Да и «Черная Троица» и другие подобные экспонаты… По моему глубокому убеждению, таковым не место в храме. Так ведь можно дойти и до дискотек в храмах во время службы (что уже давно есть на Западе). В общем, не надо превращать наши храмы в шапито. Считаю организацию данной выставки в храме — как минимум, серьезной ошибкой и просчетом.

— Что бы Вы посоветовали тем художникам — защитникам Самодурова и Ерофеева, кто считает, что в результате возможного обвинительного приговора их права будут нарушены и свобода творчества существенно ограничится?

— А что значит «их права ущемлены»? У нас в статье 17 пункте 3 Конституции России записано, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. В данном случае — православного и, вообще, духовно-нравственного большинства. Если это кому-то не нравится, может уехать куда-нибудь на Запад, туда, где законы более либеральные. А здесь у нас общество довольно консервативное, и его духовно-нравственные ценности, традиции охраняются действующим уголовным законодательством. В заключение хочу сказать, что в результате пресечения в последнее время целого ряда провокаций, подобных выставке в «Сахаровском центре», количество подобных гадостей по стране значительно сократилась. И, что особенно важно, общество стало более активно реагировать на проявления разного рода безнравственности, прекратило покорно и безропотно сносить издевательства и плевки со стороны богохульников и хулиганов, мирясь с развращением, разрушением и разложением нравственности и морали. То есть, иммунная система общественного организма понемногу вновь начинает функционировать. А это значит, что постепенно начинается процесс нравственного выздоровления российского общества.

.